"Здравствуй, дружок", – именно так приветствуют всех приходящих в шведский детский сад "Эгалия", сознательно не заостряя внимания на поле ребенка.

Собственно, в этом заведении запрещено называть детей "он" или "она", чтобы случайно не заронить в малышах чувства превосходства или неполноценности перед представителями противоположного пола.
Выбор игрушек и книжек в этот детском саду тоже строго соответствует политике полового, а заодно и расового равенства.
"Общество привыкло видеть девочек женственными, ласковыми и симпатичными, а мальчиков – мужественными, грубоватыми и бойкими, - говорит воспитательница из детсада "Эгалия" Джени Джонссон. – А мы предоставляем им прекрасную возможность быть такими, какими они хотят".
Содержащийся на деньги налогоплательщиков детский сад в либеральном районе шведской столицы Содермальм стал примером самой радикальной попытки шведских властей добиться полного равноправия среди полов с детского возраста.
"Кто решает, что ценность игры в машинки выше ценности игры в куклы?"
В своем стремлении сломать стереотипы еще на дошкольном этапе образования власти исходили из предпосылки, что даже в самом свободомыслящем шведском обществе мальчикам все равно отдается подспудное предпочтение.
Для выравнивания такого подхода многие детские сады нанимают специальных "гендерных педагогов", которые помогают воспитателям выявить слова и поведение, которые грозят закрепить у детей нежелательные стереотипы на раннем этапе развития.
По мнению некоторых родителей, чрезмерное увлечение стиранием стереотипов зашло уже слишком далеко и само по себе грозит большими проблемами малышам, которые при выходе из детского сада столкнутся с реальной жизнью.
"В разных гендерных ролях нет проблемы как таковой, если они, конечно, одинаково ценятся в обществе, – считарет блогер Таня Бергквист, выступающая против "гендерного сумасшествия" Швеции. – Но кто решает, к примеру, что ценность игры в машинки выше ценности игры в куклы?"
Долой Белоснежку, да здравствуют однополые жирафы
В "Эгалии", как следует из самого названия детсада, в игре царит полное равенство. Мальчики и девочки вместе возятся на игрушечной кухне, а в стратегической близости лежат кубики "Лего" и другие строительные материалы – это, чтобы дети не делали гендерного различия между профессиями строителя и кухарки.
Дочки-матери, это конечно, классно, но машинки все же лучше...
Директор "Эгалии" Лотта Райалин подчеркивает, что в детском саду делается особый упор на создание обстановки терпимости к гомосексуалистам, лесбиянкам, бисексуалам и трансвеститам.
В качестве примера она достает с полки книжку о двух приятелях-жирафах, которые очень страдают от того, что не могут завести собственных детей, пока им случайно не попадается... брошенное крокодилье яйцо.
Собственно, почти все книжки в этом садике рассказывают об однополых парах, родителях-одиночках и приемных детях. Зато такие традиционные сказки, как "Белоснежка" или "Золушка", здесь не в почете, потому что пропагандируют эту самую традиционность.
По словам Райалин, в ходе игры воспитатели стараются подавать детям необычные идеи.
"К примеру, дети играют в дочки-матери, и вдруг оказывается, что все роли матерей уже разобраны, – поясняет она. – Начинается ссора, и тогда мы предлагаем, чтобы было сразу две или даже три мамы".
Методы "Эгалии" нравятся далеко не всем, детсад даже получал письма с угрозами, но Райалин утверждает, что хотя и был один случай, когда родители забрали своего ребенка из сада, но при этом лист ожидания для желающих отдать туда своих детей постоянно растет.
Впереди планеты всей
Швеция уже много десятилетий активно борется за права женщин и стала первой европейской страной, разрешившей заключать однополые браки, и брать приемных детей таким парам.
Однако детский психолог из Калифорнийского университета в Дэвисе Джей Белски ставит под вопрос пользу подхода, применяемого в "Эгалии".

Лотта Райалин, директор "Эгалии".

"Все идет к тому, что все, что любят делать мальчики – бегать, драться, сражаться на мечах – не будет поощряться в таких детсадах, – считает психолог. – Таким образом, гендерное равенство в худшем случае превращается в искоренение мужского начала".
Нужно заметить, что "Эгалия" с ее активным отрицанием половых различий, необычна даже для Швеции.
В детсаду сознательно не употребляют местоимений "он" или "она", вместо этого применяется особое словечко, распространенное в среде шведских феминисток и геев, которое может означать любой род.
Райалин объясняет необходимость такого подхода тем, что когда детям говорят, что придет врач, полицейский или электрик, они не догадываются, будет ли это мужчина или женщина, и открыты для любого варианта. Это, якобы, расширяет их кругозор.
Разумеется, в "Эгалии" не спорят с тем, что между мальчиками и девочками есть чисто физическая разница, и даже у кукол, с которыми играют дети, есть некие половые различия.
По словам Райалин, главное – донести до детей, что биологические различия не означают, что "у мальчиков и девочек по определению разные интересы и способности".
В нашем детском саду мы прививаем идеи демократии и равенства, утверждает директор "Эгалии".